Неточные совпадения
Она послала за доктором, послала в аптеку,
заставила приехавшую с ней
девушку и Марью Николаевну месть, стирать пыль, мыть, что-то сама обмывала, промывала, что-то подкладывала под одеяло.
Столько же доводов было тогда за этот шаг, сколько и против, и не было того решительного повода, который бы
заставил его изменить своему правилу: воздерживаться в сомнении; но тетка Анны внушила ему через знакомого, что он уже компрометтировал
девушку и что долг чести обязывает его сделать предложение.
Он
заставил себя еще подумать о Нехаевой, но думалось о ней уже благожелательно. В том, что она сделала, не было, в сущности, ничего необычного: каждая
девушка хочет быть женщиной. Ногти на ногах у нее плохо острижены, и, кажется, она сильно оцарапала ему кожу щиколотки. Клим шагал все более твердо и быстрее. Начинался рассвет, небо, позеленев на востоке, стало еще холоднее. Клим Самгин поморщился: неудобно возвращаться домой утром. Горничная, конечно, расскажет, что он не ночевал дома.
Он дотронулся пальцем до плеча
девушки,
заставив ее отшатнуться...
Увидав ее голой, юноша почувствовал, что запас его воинственности исчез. Но приказание
девушки вытереть ей спину изумило и возмутило его. Никогда она не обращалась к нему с просьбами о таких услугах, и он не помнил случая, когда бы вежливость
заставила его оказать Рите услугу, подобную требуемой ею. Он сидел и молчал.
Девушка спросила...
Угловатые движенья
девушки заставляли рукава халата развеваться, точно крылья, в ее блуждающих руках Клим нашел что-то напомнившее слепые руки Томилина, а говорила Нехаева капризным тоном Лидии, когда та была подростком тринадцати — четырнадцати лет. Климу казалось, что
девушка чем-то смущена и держится, как человек, захваченный врасплох. Она забыла переодеться, халат сползал с плеч ее, обнажая кости ключиц и кожу груди, окрашенную огнем лампы в неестественный цвет.
Клим вышел на улицу, и ему стало грустно. Забавные друзья Макарова, должно быть, крепко любят его, и жить с ними — уютно, просто. Простота их
заставила его вспомнить о Маргарите — вот у кого он хорошо отдохнул бы от нелепых тревог этих дней. И, задумавшись о ней, он вдруг почувствовал, что эта
девушка незаметно выросла в глазах его, но выросла где-то в стороне от Лидии и не затемняя ее.
В его размышления о себе вторглась странная
девушка и властно
заставляла думать о ней, а это было трудно.
Клим не ответил. Он слушал, не думая о том, что говорит
девушка, и подчинялся грустному чувству. Ее слова «мы все несчастны» мягко толкнули его,
заставив вспомнить, что он тоже несчастен — одинок и никто не хочет понять его.
— Вы рассудите, бабушка: раз в жизни
девушки расцветает весна — и эта весна — любовь. И вдруг не дать свободы ей расцвесть, заглушить, отнять свежий воздух, оборвать цветы… За что же и по какому праву вы хотите
заставить, например, Марфеньку быть счастливой по вашей мудрости, а не по ее склонности и влечениям?
— А я смею! — задорно сказала Марфенька. — Вы нечестный: вы
заставили бедную
девушку высказать поневоле, чего она никому, даже Богу, отцу Василью, не высказала бы… А теперь, Боже мой, какой срам!
Мужчины, постарше, с борзыми на охоту уедут, барыни, постарше, соберут сенных
девушек и
заставят песни петь; молодежь в пляс пустится, пыль столбом поднимает.
Это — несчастная и вечно больная
девушка, лет двадцати пяти, ростом аршин с четвертью, с кошачьими глазами и выпятившимся клином животом. Однако ж ее
заставляют работать наравне с большими, только пяльцы устроили низенькие и дали низенькую скамеечку.
Легчайший способ
заставить принять себя на равной ноге представляла женитьба, и именно женитьба на
девушке из обстоятельного семейства, к числу которых принадлежало и наше.
Черевик заглянул в это время в дверь и, увидя дочь свою танцующею перед зеркалом, остановился. Долго глядел он, смеясь невиданному капризу
девушки, которая, задумавшись, не примечала, казалось, ничего; но когда же услышал знакомые звуки песни — жилки в нем зашевелились; гордо подбоченившись, выступил он вперед и пустился вприсядку, позабыв про все дела свои. Громкий хохот кума
заставил обоих вздрогнуть.
— Устенька, вы уже большая
девушка и поймете все, что я вам скажу… да. Вы знаете, как я всегда любил вас, — я не отделял вас от своей дочери, но сейчас нам, кажется, придется расстаться. Дело в том, что болезнь Диди до известной степени заразительна, то есть она может передаться предрасположенному к подобным страданиям субъекту. Я не желаю и не имею права рисковать вашим здоровьем. Скажу откровенно, мне очень тяжело расставаться, но
заставляют обстоятельства.
И однако же эти две пошлости расстраивают всю гармонию семейного быта Русаковых,
заставляют отца проклинать дочь, дочь — уйти от отца и затем ставят несчастную
девушку в такое положение, за которым, по мнению самого Русакова, следует не только для нее самой горе и бесчестье на всю жизнь, но и общий позор для целой семьи.
Я тебя, честную
девушку, за собой, за распутной, ухаживать
заставляла…
Однажды, в театре (Мочалов находился тогда на высоте своей славы, и Лаврецкий не пропускал ни одного представления), увидел он в ложе бельэтажа
девушку, — и хотя ни одна женщина не проходила мимо его угрюмой фигуры, не
заставив дрогнуть его сердце, никогда еще оно так сильно не забилось.
— А то у меня был один учитель. Он какую-то арифметику учил, я не помню, какую. Он меня все время
заставлял думать, что будто бы я мужчина, а он женщина, и чтобы я его… насильно… И какой дурак! Представьте себе,
девушки, он все время кричал: «Я твоя! Я вся твоя! Возьми меня! Возьми меня!»
Вечером того дня, когда труп Жени увезли в анатомический театр, в час, когда ни один даже случайный гость еще не появлялся на Ямской улице, все
девушки, по настоянию Эммы Эдуардовны, собрались в зале. Никто из них не осмелился роптать на то, что в этот тяжелый день их, еще не оправившихся от впечатлений ужасной Женькиной смерти
заставят одеться, по обыкновению, в дико-праздничные наряды и идти в ярко освещенную залу, чтобы танцевать петь и заманивать своим обнаженным телом похотливых мужчин.
Нашлись такие любители скандалов, которые хотели потешиться над заговаривавшейся
девушкой, но какая-то добрая рука увела ее со сцены под одним из тех предлогов, при помощи которых
заставляют уходить из комнаты детей.
Он с умыслом говорил против светских
девушек, чтоб
заставить княжну сказать, что она не похожа на них, и, как показалось ему, она это самое и хотела сказать своими возражениями и замечаниями, тем более, что потом княжна задумалась на несколько минут и, как бы не вдруг решившись, проговорила полушепотом...
— Да и я хочу верить, что вздор, и с прискорбием слушаю, потому что, как хотите, наиблагороднейшая
девушка замешана, во-первых, в семистах рублях, а во-вторых, в очевидных интимностях с Николаем Всеволодовичем. Да ведь его превосходительству что стоит
девушку благороднейшую осрамить или чужую жену обесславить, подобно тому как тогда со мной казус вышел-с? Подвернется им полный великодушия человек, они и
заставят его прикрыть своим честным именем чужие грехи. Так точно и я ведь вынес-с; я про себя говорю-с…
— Вы знаете ли, Василий Иваныч, — начала Катрин, усевшись с Тулузовым за стол, — что Валерьян
заставил было меня пристраститься к вину, и не тогда, когда я сделалась его женой, нет!.. Еще прежде, когда я была
девушкой, он приезжал иногда к нам поздно-поздно ужинать, и я непременно уж с ним беседовала и бражничала.
Было в этой
девушке нечто неуловимо приятное, интересное, она легко
заставляла слушать себя, как-то вдруг становясь взрослой, солидной, не по возрасту много знающей.
Привлекательное, с твердым выражением лицо
девушки, длинные ресницы спокойно-веселых темных глаз
заставляли думать по направлению чувств, вызываемых ее внешностью.
Первым, как я упомянул, вбежал дородный человек. Он растерялся. Затем, среди разом нахлынувшей толпы — человек пятнадцати — появилась молодая женщина или
девушка, в светлом полосатом костюме и шляпе с цветами. Она была тесно окружена и внимательно, осторожно спокойна. Я
заставил себя узнать ее. Это была Биче Сениэль, сказавшая, едва вошла и заметила, что я тут: «Эти люди мне неизвестны».
Эта
девушка много раз расстраивала и веселила меня, когда, припоминая ее мелкие, характерные движения или же сцены, какие прошли при ее участии, я невольно смеялся и отдыхал, видя вновь, как она возвращает мне проигранные деньги или, поднявшись на цыпочки, бьет пальцами по губам, стараясь
заставить понять, чего хочет.
Сцена эта
заставила меня устыдиться;
девушка показала себя настоящей хозяйкой, тогда как — надо признаться — я вознамерился сыграть роль хозяина.
Чтобы вывести
девушку из затруднения, Брагин сам раскрыл коробку: внутри на бархатной подушечке жарко горели три изумруда, точно бобы, осыпанные настоящими брильянтами. Это был целый прибор из броши и серег. Подарок, однако, не произвел надлежащего действия, а только
заставил Феню покраснеть, точно эта коробка была отнята для нее у кого-то другого.
Слова отца
заставили ее повернуть голову к разговаривающим; она стояла, опустив раскрасневшееся лицо к полу; в чертах ее не было видно, однако ж, ни замешательства, ни отчаяния; она знала, что стоит только ей слово сказать отцу, он принуждать ее не станет. Если чувства молодой
девушки были встревожены и на лице ее проглядывало смущение, виною всему этому было присутствие Вани.
— Мужское самолюбие его было задето, слава искусного пропагандиста страдала в столкновениях с этой
девушкой, он раздражался, несколько раз удачно высмеивал ее, но и она ему платила тем же, невольно возбуждая в нем уважение,
заставляя его особенно тщательно готовиться к занятиям с кружком, где была она.
Илья чувствовал себя оскорблённым, но не находил слов, чтоб возразить этой дерзкой
девушке, прямо в глаза ему говорившей, что он бездельник и вор. Он стиснул зубы, слушал и не верил её словам, не мог верить. И, отыскивая в себе такое слово, которое сразу бы опрокинуло все её речи,
заставило бы замолчать её, — он в то же время любовался её дерзостью… А обидные слова, удивляя его, вызывали в нём тревожный вопрос: «За что?»
— Э, мы и так сделаем — ничего! — подхватил Николя и в самом деле сделал. Он, в этом случае, больше приналег на подчиненных отца и от малого до большого всех их
заставил взять по нескольку билетов, так что опять выручил тысячи три, каковые деньги поверг снова к стопам Елены. Николя решительно, кажется, полагал пленить ее этим и вряд ли не подозревал, что деньги эти она собирает вовсе не для бедных
девушек, а прямо для себя!
Так и есть! Так я и знал, что дело идет о женщине, — пусть она
девушка, все едино! Ну, скажите, отчего это у меня было совершенно непоколебимое предчувствие, что, как только уедем, явится женщина? Недаром слова Эстампа «упрямая гусеница»
заставили меня что-то подозревать в этом роде. Только теперь я понял, что угадал то, чего ждал.
Вы сделали преступление, отклонив золото от его прямой цели, — расти и давить, —
заставили тигра улыбаться игрушкам, и все это ради того, чтобы бросить драгоценный каприз к ногам
девушки, которая будет простосердечно смеяться, если ей показать палец!
Если я мальчик, как назвала меня однажды бойкая
девушка с корзиной дынь, — она сказала: «Ну-ка, посторонись, мальчик», — то почему я думаю о всем большом: книгах, например, и о должности капитана, семье, ребятишках, о том, как надо басом говорить: «Эй вы, мясо акулы!» Если же я мужчина, — что более всех других
заставил меня думать оборвыш лет семи, сказавший, становясь на носки: «Дай-ка прикурить, дядя!» — то почему у меня нет усов и женщины всегда становятся ко мне спиной, словно я не человек, а столб?
— Я шел утром по береговому песку и услышал, как кто-то играет на рояле в доме, где я вас нашел, Молли. Точно так было семь лет тому назад, почти в той же обстановке. Я шел тогда к
девушке, которой более нет в живых. Услышав эту мелодию, я остановился, закрыл глаза,
заставил себя перенестись в прошлое и на шесть лет стал моложе.
Со свечой в руке взошла Наталья Сергевна в маленькую комнату, где лежала Ольга; стены озарились, увешанные платьями и шубами, и тень от толстой госпожи упала на столик, покрытый пестрым платком; в этой комнате протекала половина жизни молодой
девушки, прекрасной, пылкой… здесь ей снились часто молодые мужчины, стройные, ласковые, снились большие города с каменными домами и златоглавыми церквями; — здесь, когда зимой шумела мятелица и снег белыми клоками упадал на тусклое окно и собирался перед ним в высокий сугроб, она любила смотреть, завернутая в теплую шубейку, на белые степи, серое небо и ветлы, обвешанные инеем и колеблемые взад и вперед; и тайные, неизъяснимые желания, какие бывают у
девушки в семнадцать лет, волновали кровь ее; и досада
заставляла плакать; вырывала иголку из рук.
Как-то невольно напоминает она мне ту
девушку, чахлую и хворую, на которую вы смотрите иногда с сожалением, иногда с какою-то сострадательною любовью, иногда же просто не замечаете ее, но которая вдруг, на один миг, как-то нечаянно сделается неизъяснимо, чудно прекрасною, а вы, пораженный, упоенный, невольно спрашиваете себя: какая сила
заставила блистать таким огнем эти грустные, задумчивые глаза? что вызвало кровь на эти бледные, похудевшие щеки? что облило страстью эти нежные черты лица? отчего так вздымается эта грудь? что так внезапно вызвало силу, жизнь и красоту на лицо бедной
девушки,
заставило его заблистать такой улыбкой, оживиться таким сверкающим, искрометным смехом?
Я посмотрел на Фустова, как бы желая окончательно добиться от него, что
заставляло его посещать подобных людей… Но в эту минуту вошла в комнату
девушка высокого роста в черном платье, та старшая дочь г. Ратча, о которой упоминал Фустов… Я понял причину частых посещений моего приятеля.
Случалось, что Марфе Андревне попадалась за рукав какая-нибудь
девушка, и Марфа Андревна вела эту ночную бродяжку к себе за ухо, ставила ее перед образником на колени на мешочек, насыпанный гречею, и, усевшись сама на сундучок,
заставляла грешницу класть земные поклоны, определяя число их сотнями, а иногда даже тысячей.
Девичья была набита молодыми и немолодыми
девушками в полосатых исподницах, которым иногда Пульхерия Ивановна давала шить какие-нибудь безделушки и
заставляла чистить ягоды, но которые большею частию бегали на кухню и спали.
Но я, испытавшая горе на самой себе, я буду действовать на мать и на отца
девушки, на нее самое, на молодого человека, чтобы только
заставить сберечь их в сердцах своих эту любовь, эту дивную любовь, которая может усыпать цветами их жизненный путь.
Ставши опять на любовной точке, мы сдружились снова, и тут моя Анисинька сказала, что она ожидала другого доказательства любви моей, а именно: как я-де богат, а она бедная
девушка, а в случае моей смерти братья отберут все, а ее, прогнавши,
заставят по миру таскаться: так, в предупреждение того, не худо бы мне укрепить ей часть имения…
Полтора года тому назад Печорин был еще в свете человек — довольно новый: ему надобно было, чтоб поддержать себя, приобрести то, что некоторые называют светскою известностию, т. е. прослыть человеком, который может делать зло, когда ему вздумается; несколько времени он напрасно искал себе пьедестала, вставши на который, он бы мог
заставить толпу взглянуть на себя; сделаться любовником известной красавицы было бы слишком трудно для начинающего, а скомпрометировать
девушку молодую и невинную он бы не решился, и потому он избрал своим орудием Лизавету Николаевну, которая не была ни то, ни другое.
Он с таким недоумением и испугом развел руками при этих словах, что было ясно — ему некуда девать жену! И, несмотря на комизм его изложения этой истории, ее драматическая сторона
заставила меня крепко задуматься над судьбою
девушки. А он всё ходил по пекарне и говорил как бы уже сам с собою...
— Нет, и — не хочу! — решительно ответила
девушка, усаживаясь за стол. — Это будет — когда я ворочусь к ним, — значит, вечером, — потому что я пробуду у вас весь день. Зачем же с утра думать о том, что будет ещё только вечером? Папа рассердится, но от него можно уйти и не слушать… Тётя? — она без памяти любит меня! Они? Я могу
заставить их ходить вокруг меня на четвереньках… Вот бы смешно!.. Чернонебов не может, потому что у него живот!
Маломальский. Как, сват, нет, ты не то… Он этого не долж_о_н… Он, примерно, теперь осрамил
девушку… ну, и женись… мы
заставим.